Евангельское чтение воскресной Божественной литургии Недели перед Богоявлением : «Зача́ло Ева́нгелия Иису́са Христа́, Сы́на Бо́жия, я́коже есть пи́сано во проро́цех: се Аз посыла́ю А́нгела Моего́ пред лице́м Твои́м, и́же угото́вит путь Твой пред Тобо́ю. Глас вопию́щаго в пусты́ни: угото́вайте путь Госпо́день, пра́вы твори́те стези́ Его́. Бысть Иоа́нн, крестя́й в пусты́ни, и пропове́дая креще́ние покая́ния во отпуще́ние грехо́в. И исхожда́ше к нему́ вся Иуде́йская страна́ и иерусали́мляне, и креща́хуся вси во Иорда́не реце́ от него́, испове́дающе грехи́ своя́. Бе же Иоа́нн оболче́н власы́ вельблу́жди, и по́яс усме́н о чресле́х его́, и яды́й акри́ды, и мед ди́вий. И пропове́даше, глаго́ля: гряде́т Кре́плий мене́, во след мене́, Ему́же несмь досто́ин, прекло́нься, разреши́ти реме́нь сапо́г Его́. Аз у́бо крести́х вы в воде́, Той же крести́т вы Ду́хом Святы́м.» (Мк., зач.1: гл.1, ст.1-8).
Толкование.
«В начале Евангелия ясно звучат голоса святых пророков и Того, Кого они сами исповедовали как Господа Бога — Отца Господа нашего Иисуса Христа, Который по обещанию послал ангела Своего пред лицом Его. Это был Иоанн, в духе и силе Илии возглашавший в пустыне: Приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему (Лк. 1:7, Мк. 1:3). Так и каждый из пророков проповедовал не какого-то своего бога, но все они говорили об одном и том же Боге.» (священномученик Ириней Лионский).
«Этот фрагмент составлен из двух пророчеств, а именно пророчеств Малахии и Исайи. Первая часть: Вот, Я посылаю Ангела Моего пред лицем Твоим, который приготовит путь Тебе, взята у Малахии, и на этом Марк его прерывает (ср. Мал. 3:1). Продолжение, то есть Глас вопиющего в пустыне и далее, он берет у Исайи (Ис. 40:3).» (блаженный Иероним Стридонский).
«Иоанн избрал для проповеди пустыню. Вдали от обычных занятий, от тленных предметов привязанности и пристрастия, человеки удобнее возносятся мыслью к Богу, к вечности, удобнее внимают духовному учению о богоугодных добродетелях, вход к которым — истинное покаяние. Пустыня таинственно изображала нравственное состояние человечества, предавшегося суетности, утратившего существенное достояние и достоинство.» «Служение Иоанна заключалось в том, чтоб приуготовить путь для имеющего явиться в самом скором времени Господа, облеченного в человечество, — чтоб исправить для Него стези. Что это за путь? Какие это стези? Это — образ мыслей человеческих; это — сердечные чувствования и стремления человеков. Чтоб принять Господа, надо иметь способный для того, благоустроенный образ мыслей; чтобы принять Господа, надо иметь сердечное произволение к тому, надо иметь смиренные чувствования. Так объяснил архангел Гавриил праведному Захарию, отцу Предтечи, служение Предтечи, когда возвестил его зачатие и рождение. Он (Предтеча), — говорил архангел, — многих из сынов Израилевых обратит ко Господу Богу их. И предъидет пред Ним в духе и силе Илии, чтоб возвратить сердца отцев детям, и непокоривым образ мыслей праведников, чтоб представить Господу народ готовый (Лк. 1.17).» (святитель Игнатий (Брянчанинов)).
«Глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему». Видите, что Он сказал! Он не просто говорит: «Я есть глас», но: Глас вопиющего. Тем самым Он хочет сказать, что глас, зовущий следовать вере, достигает слуха, а вопль потрясает сердца; что глас проповедует царство, а вопль грозит судом.» (святитель Максим Туринский).
«Иоанново крещение не имело отпущения грехов, а вводило для людей одно покаяние. Но как же Марк говорит здесь: «для прощения грехов»? На это отвечаем, что Иоанн проповедовал крещение покаяния. А эта проповедь к чему вела? К отпущению грехов, то есть ко крещению Христову, которое заключало уже в себе и отпущение грехов. Когда мы говорим, например, что такой-то пришел пред царем, повелевая приготовить пищу для царя, то разумеем, что исполняющие это повеление бывают облагодетельствованы царем. Так и здесь. Предтеча проповедовал крещение покаяния для того, чтобы люди, покаявшись и приняв Христа, получили оставление грехов.» «Я, — говорит, — недостоин быть даже самым последним рабом Его, который бы развязал ремень, то есть узел на ремне сапог его. Понимают, впрочем, и так: все, приходившие и крестившиеся от Иоанна, разрешались посредством покаяния от уз грехов своих, когда веровали во Христа. Таким образом, Иоанн у всех разрешал ремни и узы греховные, а у Иисуса не мог разрешить такого ремня, потому что у Него и не нашел сего ремня, то есть греха.» (блаженный Феофилакт Болгарский).
«Иоанн собирал народ и щедро согревал его своей добротой. Он, который часто испытывал неблагодарность, всегда призывал к покаянию; проповедуя покаяние, он вобрал в себя голоса всех пророков. Призывая тех, кто был избран унаследовать обетование, данное семени Авраама, он обещал им милость, которая воссияет в конце времен всему миру. Но прежде он повелевал им взять на себя обязательство покаяния… Он указывал на необходимость покаяться и очистить помыслы, чтобы никакой прежний проступок не пятнал людей и никакое невежество не оскверняло их сердца. В телах таких людей покаяние — выметающее, выскабливающее и выбрасывающее вон — приготовляет чистое жилище сходящему на них Святому Духу, через Которого в нас охотно входят блага небесные.» «Крещение покаяния совершалось ради последующего прощения и освящения во Христе, как написано: «Он проповедовал крещение покаяния во оставление грехов…». Если сначала происходит покаяние, а за ним следует прощение, то это и означает «приготовить путь» (ср. Лк. 1:76). Кто же готовит, не сам завершает, но заботится о том, чтобы завершили другие.»(Тертуллиан).
«Евангелие наметило новый путь: самоотречение.
Уже первая крупная фигура, появляющаяся в евангельской истории по Марку, фигура Иоанна Крестителя, овеяна этим новым духом.
«Явился Иоанн, крестя в пустыне и проповедуя крещение покаяния для прощения грехов. …Иоанн же носил одежду из верблюжьего волоса и пояс кожаный на чреслах своих, и ел акриды и дикий мед.
Всем своим видом он как бы говорил слушателям: «Не в богатстве, не в роскоши, не в человеческой славе, не в земном могуществе надо искать пути к Богу и к счастью. Все это ложь, обман, призрак! Пустыня лучше царских чертогов, ибо ее вечная тишина и однообразие не развлекают ум и позволяют всецело погрузиться в созерцание дел Божиих и Божия величия. Власяница лучше тонких тканей и дорогих одежд, ибо она не разнеживает тела, но, изнуряя его, делает покорным рабом духа. Скудная пища пустыни лучше изысканных яств, ибо она не будит в человеке сладострастия и похоти. Суровая жизнь среди природы лучше праздного, ленивого существования богачей, ибо она закаляет волю для подвига. Отречение от мира лучше привязанности к миру, ибо ничем не связанный, свободный духом человек может служить Богу всем существом своим».» (священноисповедник Василий Кинешемский).
«Блаженный Иоанн презрел даже овечью шерсть как отдающую роскошью, и избрал себе шерсть верблюжью. В нее он и облекся, знаменуя простоту и прямодушие жизни. Он ел акриды и дикий мед (ср. Мф. 3:4) – эту сладчайшую духовную пищу, приготовляя смиренные и целомудренные пути Господни. Разве мог одеться в дорогую одежду тот, кто отвернулся от бахвальства общественной жизни и жил в пустыне для Бога – в спокойном уединении, вне суеты, глупости и мелочности?!» (Климент Александрийский).
«Некоторые спрашивают, отчего он подпоясывал свою одежду поясом?.. Илия, так и прочие святые были поставлены на службу Господом так, чтобы им постоянно быть в работе: в путешествиях, в трудах или в стараниях о чем-либо еще, необходимом для жизни. Но не только для этого, но и для того, чтобы попирать всякое украшение и вести во всем суровую жизнь… Потому ограничим свою неумеренность и, испивая спасительное лекарство умеренности… со тщанием будем приносить молитвы. И даже если не получим то, о чем просим, будем ожидать в терпении, чтобы получить; а если получим, то наберемся терпения еще более, потому что уже получили. Ибо Господь не стремится отложить даяние, но промедлением вразумляет нашу терпеливость.» «Предтече грядущего надлежало разрешить все ветхое: страдания, проклятья, скорбь, пот, – и самому тоже иметь некие знаки такого дара, и уже быть выше того осуждения. Посему он не пахал землю, не прокладывал борозду и не ел хлеб в поте лица своего, но трапеза его была какая придется, а одежда еще легче трапезы, а жилье еще беспечнее одежды. Он не нуждался ни в крыше, ни в ложе, ни в столе, ни в чем-либо подобном, но в этой плоти показывал ангельскую жизнь. Потому и был у него шерстяной плащ, чтобы этим примером научить нас отказу от всего человеческого и от всего общего с землей и возврату к прежнему благородству, в котором Адам был до того, как стал нуждаться в одежде и платье.»(святитель Иоанн Златоуст).
«Употребляя в пищу акриды, он окрылялся душою; насыщая себя медом, делался способным вести речи более сладостные и полезные, нежели мед; облекая свое тело в одежду из верблюжьей шерсти, он показывал собой образец подвижничества… Змея сбрасывает с себя старость, протискиваясь сквозь узкое место, и, через стеснение сняв с себя ветхость, омолаживается всем телом. Так и ты: войди через узкую и тесную дверь (ср. Мф. 7:13-14, Лк. 13:24), стесни себя постом, отврати себя от погибели и сложи с себя ветхого человека вместе с делами его (ср. Еф. 4:22, Кол. 3:9).» (святитель Кирилл Иерусалимский).
«Не бывает ни покаяния без милости, ни милости без покаяния, однако прежде раскаяние должно осудить грех, чтобы милость смогла его уничтожить. Итак, Иоанн, представитель закона, крестил для покаяния, Христос же — для милости.» (святитель Амвросий Медиоланский).